Мотылёк (2016) смотреть онлайн

Бывает, просыпаешься ночью, и в комнате вроде бы тихо, но ты чувствуешь — что-то изменилось. Как будто кто-то незримый только что стоял у изголовья кровати и тихо смотрел, дышал едва заметно, а потом исчез, растворился в воздухе. И вот в этот момент ты не знаешь — это было на самом деле или просто игра полусонного разума. Именно в такой неуловимой, почти призрачной тишине живёт история Леры. А я — я как будто знал её всегда. Возможно, потому что в детстве у нас в районе жила девочка по имени Зоя, с такими же огромными глазами и почти такой же способностью исчезать, не успев толком появиться.

Лера — взрослая, успешная, вроде бы твёрдо стоящая на ногах женщина. Типичная такая героиня, если бы всё ограничивалось только анкетой: работа, машина, вечерние пробежки по набережной, привычка выключать телефон после девяти. Но под этой бронёй — слишком много надломов, слишком много замолчанных моментов, слишком много памяти. Таких, от которых сжимается горло, стоит только случайно услышать песню из детства или найти на антресолях старую заколку, которой тебя когда-то расчесывала мать.

И вот однажды ночью, на трассе, в которой фары машин смотрят в тебя, как чужие глаза, а темнота висит не фоном, а давит, как вода, — Лера встречает девочку. Ту самую. Маленькую, тонкую, с глазами, как два подмороженных ореха. Та говорит: «Родители уехали в Италию. Я иду к бабушке». И говорит так, будто за ней не ночь и не лес, а сцена театра, где каждый шаг — реплика, а каждая пауза — трагедия.

В тот момент у Леры есть выбор: продолжить путь, забыть, списать на галлюцинацию или на чью-то неуместную шутку, или — свернуть, встать на обочину и впустить эту странную, непонятную девочку в свой мир. И она выбирает последнее. А вместе с этим делает шаг внутрь себя. Потому что на самом деле — это не девочка идёт к бабушке. Это Лера возвращается к той, какой была когда-то сама. Маленькой, испуганной, брошенной.

Когда я смотрел «Мотылёк», всё внутри меня цеплялось за детали. За старую куклу на заднем сиденье машины, за взгляд девочки, которая никак не может заплакать — будто бы слёзы у неё не вырабатываются вовсе. За голос Леры, в котором больше усталости, чем слов. Это не просто фильм о встрече двух героинь — это хроника того, как ломается человек, который слишком долго делал вид, что у него всё в порядке. А потом — впервые за годы — признаёт, что ему страшно.

Девочка оказывается вовсе не той, за кого себя выдавала. Или, возможно, именно той — только не в прямом смысле. Она как будто сошедшая с фотографии в старом альбоме. Тень, которая вышла из памяти, чтобы спросить: «А ты помнишь, кто ты? Ты помнишь, что чувствовала, когда тебя бросили на вокзале? Когда закрыли в комнате, сказав, что “мама сейчас вернётся”?»

У меня был знакомый — Андрей. Он не любил говорить о детстве. Только как-то под новый год, когда мы остались вдвоём и до смешного напились, он сказал: «Когда мне было семь, мама ушла, и больше не вернулась. А я, знаешь, что делал? Я каждое утро гладил её халат. Он висел на двери, и я думал, если его гладить, она вернётся. Дурак. Семилетний». И вот «Мотылёк» — он про таких Андреев. Про Лер, Зой, всех, кто живёт, будто у них в душе не лопнула струна. А она лопнула. Просто звук был такой тихий, что не каждый услышал.

Операторская работа в фильме — отдельное наслаждение и боль одновременно. Камера будто врастает в персонажей: движется с ними, дышит с ними, замедляется в самых страшных моментах, когда ничего не происходит — но ты ощущаешь, как пространство стягивается, как пленка на молоке. Музыка — не просто аккомпанемент. Это, скорее, нервная система всей истории. Тонкие, стеклянные ноты, будто кто-то играет на хрупком бокале, наполненном слезами. Пафосно? Может быть. Но этот фильм иначе и не воспринимается.

В какой-то момент становится ясно — девочка, возможно, вовсе не реальна. Или реальна настолько, насколько реальны те образы, которые мы носим внутри себя с детства. Те, которые мы запираем в чулане души, но которые всё равно находят ключ. И если однажды ты сядешь в машину и поедешь ночью куда-то далеко, будь уверен — кто-то выйдет из темноты и спросит: «Ты меня узнаешь?» Именно так с Лерой и происходит. А вместе с ней — с каждым из нас, кто смотрит.

Финал фильма не даёт однозначного ответа. Потому что и не должен. Всё, что нужно знать — Лера изменилась. Перестала бояться темноты. Или, скорее, признала её частью себя. И, быть может, впервые за много лет позволила себе заплакать.

И когда экран погас, я сидел в тишине, вспоминая ту девочку Зою. Куда она исчезла? Кто её встретил? Кто её не узнал? А может, она сейчас тоже идёт по шоссе, надеясь, что кто-то всё же остановится.

Может, остановишься ты.